ТАЙМАСОВА ТАМАРА ЛЕОНИДОВНА

И, позабыв о чем-то главном,
    К нему спешили, как один,
    Где центром тихого райцентра
    Являлся хлебный магазин.
      Считался хлеб большой удачей,
      Слепил, как счастье или свет.
      И оставалось наше детство
       У магазинов давних лет.
                     Кадыр Мурзалиев

Дорогое поколение моё

Родилась в 1932 году в городе Зуевка Кировской области.
«- Летом 1941 года меня увезли в деревню погостить к тете. Тут и настигла весть о войне. Я стала проситься  домой, так как уже в 9-летнем возрасте понимала: находиться в гостях, когда объявлена война, нельзя. Нужно быть рядом с мамой, тем более что в октябре 1940 года у меня умер папа.  И как только подвернулся подходящий случай, я вернулась в Зуевку.
Приехав в город, была поражена его видом. Дома стояли мрачные, унылые, людей на улице почти не было, стояла какая-то гнетущая, напряженная тишина. В сентябре или октябре сорок первого уже была введена карточная система, перестали кормить завтраками в школе, которую приспособили под госпиталь. Учиться пришлось в три смены в большой столовой. Но мы, школьники, как умели, развлекали раненых. Готовили концерты, пели в детском хоре, читали стихи, показывали сложные акробатические упражнения. Учителя говорили нам, что мы счастливые, потому что не знаем  бомбежек, не слышим разрывов  снарядов. Но голода и холода испытали все-таки с лихвой.  Светомаскировка была введена только на небольшой период, когда немцы близко подошли к Москве. Зимы были суровые: морозы доходили до минус сорока, но занятия  в школе никто не отменял. Даже  малыши  приходили,  вместе было веселее, за играми не так хотелось есть.
Особый рассказ – это очереди за хлебом. Задолго до его привоза у магазина  выстраивалась огромная очередь. Детям по карточкам выдавали на день 300 грамм,  а служащим полагалось по 600. В помещение, пока не привезут хлеб, почему-то не пускали. И мы, дети, часами стояли на улице в любую погоду: в дождь, мороз, жару и ждали, когда же привезут долгожданный хлеб. Нам разрешали помогать переносить буханки от повозки до прилавка, что давало право «малолетним грузчикам» получать свою норму без очереди. Хлеб  выдавали лишь на один день. По карточкам получали также   масло, жиры, сахар, яйца, крупы. Во второй половине войны появился еще один продукт из США – яичный порошок. Промышленные товары из Штатов тоже были по карточкам.
Взрослые, как могли,  скрашивали  наши военные будни. Вот какой подарок сделала  бабушка в сорок втором году в день моего рождения. Она жила в семье дяди,  работавшего машинистом.  Им жилось  легче,  чем нам. Вот бабушка и  пригласила  в гости на кашу, вкуснейшую, как мне тогда казалось, кашу. Разве такое забудешь?
Тяжело было и с отоплением. Около нас находился дровяной склад, где  отпускали организациям и частным лицам дрова. Женщины ходили туда на разгрузку. За работу им давали сверх нормы небольшое количество топлива. Моя мама, будучи инвалидом, тоже участвовала в этой тяжелой, работе. Дом-то обогревать надо было. Той нормы, что выделяла организация, где раньше работал папа, не хватало.
Жили мы только на мамину пенсию. Большим подспорьем были огород и коза. Картошку, овощи выращивали сами. Какими усилиями это добывалось, когда вся рабочая сила – ребенок и больной человек, догадаться не трудно. Коза была нашей кормилицей, молочко давала. Каждый год у нее появлялись один, два козленочка, но им нужен был корм. Мы с мамой рвали, косили серпом траву, где могли. Выручали находчивость и трудолюбие. Недалеко от дома была нефтебаза. Сюда на лошадях приезжали из колхозов за керосином и другими горючими материалами. Пока получали, грузили их, лошадям давали сено. Когда очередной возчик отъезжал, маленькие кучки корма оставались на земле. Я постоянно ходила туда и подбирала остатки. Некоторые добрые колхозники  сами подкидывали из телеги или саней в мою корзину охапку сена.  Весной козы переходили на подножный корм. С трех  улиц собиралось небольшое стадо, и хозяева по очереди пасли своих кормилиц на ближайшем лугу.
  Самостоятельности нам было не занимать. Сметливыми,  трудолюбивыми росли мы в то время. Больше месяца я,  девятилетняя девочка, оказалась ответственной за все наше домашнее хозяйство. Случилось так, что мама уехала на сбор урожая,  а меня оставила с квартиранткой. Мама, надеясь на нее, работала спокойно. Но наша жиличка уехала к себе в деревню, оставив меня в доме одну. На моих руках остались дом,  огород и коза. Да и себя как-то надо было кормить. Огород я поливать умела, козу доить научилась, варила какую-нибудь похлебку на таганке. Вечером звала подруг переночевать. Когда мама узнала, что я месяц прожила одна, ей стало плохо. Зря она  переживала, жили тогда все дружно. Даже мыслей плохих не было, не только поступков. Соседки следили за мной, подружки помогали.
  Поддерживала  даже сама природа. Как-то летом до восхода солнца   пошла занимать очередь за хлебом. Иду по дороге, и вдруг прямо передо мной падает солнечный луч. Я даже не сразу сообразила, что это за чудо. Но было радостно на душе.  Этот свет я восприняла как луч надежды на лучшую жизнь.
Мы выстояли, выжили, выучились, нашли свое место в жизни. В коллективе, куда я попала по распределению, после окончания Кировского механико-технологического техникума, были предоставлены все возможности для профессионального роста, учебы, интересной жизни. В 1970 году я с отличием окончила вечернее отделение Казанского финансово-экономического института. Мы с мужем стали первой супружеской парой в русском драматическом  народном театре Дворца культуры меховщиков. Со спектаклями выступали  не только в коллективах  города, но и выезжали на село.
Работа на производстве всегда сочеталась с полноценным отдыхом, который организовывал профком. Семьями, коллективами выезжали на базы отдыха  «Лебяжье», по путевкам на озеро Яльчик, совершали маршруты выходного дня по марийской тайге. Выйдя на пенсию, я не хотела расставаться с активной жизнью. Единомышленников нашла в группе  здоровья при поликлинике. Вместе отмечали праздники, дни рождения, выезжали на природу. Открытость, желание прийти на помощь, воспитанные с детских лет, были главными чертами характера моих новых друзей. Когда у мужа случился инфаркт,  они  дежурили у больного по очереди. Мы с мужем вырастили дочь и сына. Оба закончили спортивные вузы, работают тренерами. У меня семеро внуков. Мужа похоронила в 1999 году.
Через годы понимаешь, такого поколения, к которому принадлежали мы, «дети войны», уже не будет никогда. Как мы умели дружить, откликаться на чужую боль, приходить на помощь, когда это было нужно. Как умели  жить  общими интересами, делами, успехами, оставаясь активными в любом возрасте.
Я низко кланяюсь тебе, дорогое мое поколение!
Трудовой стаж на Татмехобъединении - 37 лет. Работала старшим экономистом  скорняжно-пошивочных фабрик, стояла у истоков внедрения в объединении автоматизированной системы управления производством (АСУП).
Избиралась председателем профсоюзной организации фабрики №3, членом ревизионной комиссии профкома объединения, народным заседателем Бауманского районного суда. Возглавляла Комитет Красного Креста фабрики №3.
Была членом методического совета Бауманского райкома КПСС, пропагандистом в системе партийной учебы.
Награждена  медалями: «За доблестный труд в ознаменование 100 - летия со дня рождения В.И. Ленина», «В память 1000-летия Казани», «Ветеран труда», Почетными грамотами, денежными премиями, туристическими путевками, памятными подарками.