Война была испытанием на прочность
Родилась в Казани 8 сентября 1937 года в семье рабочих.
Когда грянула самая страшная, жестокая и кровавая война, я была совсем маленькой, эти годы оставили неизгладимый след в моей детской душе. Жили мы тогда на тихой, «профессорской» улице Тельмана, в центре города (за площадью Свободы). Когда-то двор наш был огорожен забором с крепкими старинными воротами, которые еще при нас закрывались на ночь на засов. Раньше это было частное хозяйство с большими амбарами, где хозяин держал скотину. Но постепенно огромный хозяйский дом стал заселяться жителями, а амбары перестроили в квартиры. В одной из них папа получил жилье. Квартира была очень холодной, она не имела фундамента, и мама не успевала топить печь, чтобы сохранить тепло. Но летом двор был полон зелени, весной цвела сирень, мы спали с открытыми окнами, вдыхая аромат цветущих растений. Часто, особенно ранним утром, из окон соседнего дома доносилась чудесная музыка. Это играла на рояле (как выяснилось потом) будущий композитор Софья Губайдуллина, известная сейчас всему миру и проживающая в Германии. Позднее - в период перестройки, все дома на нашей улице были снесены, но этот дом сохранили. Здесь теперь музей С. Губайдуллиной, где проходят творческие музыкальные вечера. Война в каждый дом принесла беду. В нашем дворе почти не осталось мужчин, многие ушли на фронт, мы переживали вместе со взрослыми. Особенно это чувствовалось, когда по радио передавалась очередная сводка с фронтов войны. У меня до сих пор остался в памяти голос диктора радио Левитана, который начинал читать сводки словами: «Говорит Москва. От Советского Информбюро...» А последние его фразы: «Враг будет разбит! Победа будет за нами!» очень вдохновляли нас и вселяли веру в Победу! Страна жила единой мыслью: «Все для фронта, все для Победы!»
Я считаю себя счастливой. Война пощадила нашу семью, сохранив жизнь моему папе. Папа был мастером по пошиву одежды, у него была бронь и, хотя он очень хотел на фронт, ему пришлось работать в колонии для заключенных, где они шили военную одежду. Колония эта находилась на окраине города (ныне это Соцгород) и сидели там не хулиганы, и не бандиты, а очень интеллигентные и добропорядочные люди, попавшие под сталинские репрессии. Папа работал там сутками и приезжал домой очень редко, один раз в месяц. Его приезд был для нас праздником.
Мама трудилась на швейной фабрике, с раннего утра и до позднего вечера: они шили парашюты. Помню, как она брала нас с братом по воскресеньям (детский сад не работал), и мы с детьми других работниц фабрики завязывали какие-то узелки на огромном парашюте, который стелили по всему двору фабрики. А среди ребят нашего двора были подростки, которые сутками трудились на наших военных заводах № 10 и № 22. Немецкие самолеты пытались долететь до них и сбросить бомбы, но им так и не удалось это сделать, так как зенитки, стоявшие на территории Кремля, стреляли по этим самолетам.
В Казани было много эвакуированных из районов боевых действий. В нашей квартире одну комнату занимала женщина из Киева с двумя маленькими детьми, а во второй - жила пожилая женщина с дочерью, тоже с Украины. Жили мы дружно, на тесноту не жаловались и помогали друг другу. Помню, как после войны женщина из Киева прислала маме письмо, в котором она радостно сообщала, что ее квартира осталась целой и невредимой (она не попала под бомбежку и не была разграблена) и приглашала нас в гости, а жила она в центре Киева на Крещатике. С войной мы рано повзрослели. Нас, как и взрослых, объединял дух настоящего патриотизма. Мы старались быть самостоятельными и ответственными. В те годы многие школы были переоборудованы под госпитали. И мы двором навещали раненых. Мы шили кисеты для табака, готовили программу, выступали перед ранеными, и никто нас на эти дела не организовывал. Мы сами проявляли инициативу. Помню, как летом мы пошли в Ленинский сад (сейчас это остановка Университет), где ходячие раненые отдыхали на свежем воздухе, а рядом был госпиталь (бывшая школа № 4, а сейчас здание консерватории). Помню, как я рассказала стихотворение, и один из раненых обнял меня и усадил на колени. Рядом стояли его костыли, и я увидела, что у него не было одной ноги. В детстве я была очень впечатлительной, и мне стало его так жалко, что я долго не могла забыть это.
Шел 1944 год. Положение на фронтах стабилизировалось, наше наступление становилось неудержимым. Это изменило и ритм жизни в тылу. Я пошла в школу, но мы продолжали испытывать голод и разруху. Часто отключали свет, и нам приходилось делать уроки при свете керосиновой лампы. Полки магазинов были пусты, а когда привозили хлеб, то нам пришлось вместе со взрослыми выстаивать огромные очереди. Тогда на ладошках писали нам номер очереди химическим карандашом и делали перекличку по мере продвижения очереди, и если мы, дети, убегали поиграть, то лишались очереди. Потом сколько было слез! Но и много радости, когда мы приходили домой с хлебом. Мы очень старались хорошо учиться, хотя не хватало учебников и тетрадей. Писали мы перьевыми ручками и чернилами. Чернильницы носили мы с собой в матерчатых мешочках, которые часто в портфелях опрокидывались и заливали тетради. Были у нас уроки чистописания, на которых нас учили писать красиво. Еще я помню, как брату за хорошую учебу дали путевку на пароход по Волге. Школьники посетили с экскурсией Сталинград, где прошла самая жестокая битва, которая стала переломным периодом войны. Он увидел полностью разрушенный город, а когда школьники сошли на берег, то он весь был усыпан военными трофеями. И среди них брат нашел немецкую каску, которую привез домой и ребята с интересом рассматривали ее. Уже чувствовалась радость приближающейся победы, но вместе с ней еще приходили печальные известия. Помню, как со слезами на глазах пришла в школу моя одноклассница, и, рыдая, сообщила, что ее отец, который прошел всю войну, погиб 9 мая 1945 года в Берлине. Мы окружили ее всем классом и очень ей сочувствовали. Война подошла к концу, отцы и деды возвращались домой. Гимнастерки их были буквально усыпаны орденами и медалями. И сердца наши наполнялись гордостью за подвиг нашего многонационального народа, выигравшего битву с фашизмом.
Несмотря на все страдания и переживания, которые пришлось испытать и нам - детям войны, самым запоминающимся днем в моей памяти остался День Победы. В это утро светило яркое солнце. И мы были разбужены радостными криками - Ура! Победа! Победа! Все выбежали во двор и на улицу. Люди обнимали друг друга, плакали от радости. Мальчишки залезали на сараи и собирали листовки с Днем Победы, которые разбрасывал пролетавший над нами самолет. Эти годы я не забуду никогда. День Победы для нас - это символ мужества, величия и силы духа нашего народа, бессмертного подвига воинов и тружеников тыла. Мы должны быть благодарны нашим дедам и отцам за то, что они подарили нам жизнь. Пусть память о погибших будет жива до тех пор, пока живут народы, спасенные простым советским солдатом, отстоявшим мир и жизнь на Земле.
Теперь многое изменилось, но осталась Память и День Победы, а с ними надежда на более счастливое будущее. Теперь мы более, чем когда-либо, сознаем, как нужно сохранить нам память о великом подвиге нашего народа. Тем больше значима для будущего та, уже далекая по годам, но близкая сердцу каждого - Победа.
В 1954 году после окончания средней школы № 83(ныне М 39) г. Казани обучалась в Казанском государственном педагогическом институте на факультете иностранных языков (английский язык). Работала учительницей в средней школе №36, а с 1962 года - старший преподаватель английского языка на кафедре иностранных языков КСХИ. Трудовой стаж – 33 года. Награждена медалями. «В память 1000-летия Казани», «Ветеран труда».
