Батршин Хасан Шайхилисламович в июне 1940 года был призван в армию и первый день войны встретил на боевом посту в артиллерийском полку 11 бронетанковой дивизии в городе Кишинёв. Он прошел весь боевой путь от Кишинева до Берлина. Был участником освобождения Румынии, Болгарии, Венгрии, Югославии, Австрии и городов-героев: Новороссийск, Одесса. Когда выпадала свободная минута, он рисовал места боев, чертил карту расположения своего полка, все свои воспоминания он записывал в тетрадь. День победы встретил в Австрии.
Воспоминания Батршина Хасана Шайхилисламовича о годах войны
С первого до последнего дня войны
Перед войной я служил в 11 артиллерийском полку 11 бронетанковой дивизии. Командиром нашего полка был майор Анушков. Начало войны я встретил на боевом посту на железнодорожной станции города Кишинева. Здесь в эту ночь бойцы нашей части несли патрульную службу.
В первые два года войны на нашем участке юго-западного фронта, с тяжелыми боями отступали до Донбасса и Кавказских гор.
В ноябре 1943 года после разгрома врага под Сталинградом и на нашем участке началось наступление. Началась радостная весна. С боями стали продвигаться вперед. В ходе боев освободили несколько станиц: Северскую, Абинскую, Ахтыскую, Крымскую и др. Не затихали бои ни днем, ни ночью. В результате упорных боев, с участием черноморского флота, авиации, стрелковых частей, минометных и артиллерийских подразделений, освободили город — порт Новороссийск. Это было первой крупной победой на нашем участке. Продолжая наступательные бои, освободили города: Анапу, Николаев, Одессу и сотни населенных пунктов. Наши войска освободили от захватчиков несколько Балканских стран: Румынию. Венгрию, Болгарию, Югославию, Австрию.
Особо хочется отметить, что я был участником боев за освобождение городов — героев: Новороссийска, Одессы, и столицы Югославии г. Белграда. В годы войны под ураганным вражеским огнем форсировали многие большие и малые реки: Дунай, Прут, Южный Буг, Днепр, Дон, Кубань, а некоторые из них несколько раз. Долгожданную Великую Победу я встретил далеко от родины - на земле Австрии. Здесь я описываю отдельные, наиболее интересные эпизоды, факты и события из моей фронтовой жизни. Все то, что я пишу, показано с солдатской высоты, а не с высоты большого начальства. Все эти эпизоды и факты из действительной моей фронтовой службы. Большую часть этой работы я написал к 40-летию Великой Победы (194 1-1945г.г.). Некоторые эпизоды, возможно, датированы не очень точно за это прошу простить автора. Ведь прошло солидное время — более 40 лет, а дневник я на фронтах не вел.
Первая огневая позиция.
Моя фронтовая судьба оказалась удивительно богатой событиями и эпизодами. За четыре военных года мне выпало испытать отступление, которое вызвал душе мучительную боль, радость успехов, душевную боль от потери фронтовых друзей, огромную радость Великой Победы.
Тяжелые были для меня военные дни и годы, но я, как другие миллионы советских людей, непоколебимо верил в победу. Каждая новая огневая позиция для меня была испытанием на выдержку и стойкость. И с каждым боем все лучше, сильнее овладевал качествами советского воина.
До 1940 года я работал учителем Князевской семилетней школы Челнинского района. В ряды Советской Армии был призван в июне месяце 1940 года. Служил в Молдавии, в городе Кишиневе в 11-ом гаубично-артиллерийском полку, который входил в состав 11 бронетанковой дивизии.
В день вероломного нападения германских фашистов на нашу Родину я нес патрульную службу на железнодорожной станции города Кишинева. Город жил спокойной мирной жизнью. Это было воскресенье. С вечера люди гуляли на улицах и в парках, работали кинотеатры. Город обильно освещался в эту теплую летнюю ночь, нарядно выглядели сады и парки.
На голову мирных людей обрушалась страшная беда. Фашисты вероломно на рассвете 22 июня на железнодорожную станцию сбросили несколько десятков бомб, оставив на земле убитыми ни в чём неповинных мирных жителей: детей, стариков и женщин. Это были первые жертвы фашизма, которых я видел с первого до последнего дня. Вся эта страшная картина вызвала в моей душе и сердце глубокую ненависть и проклятие к фашистским варварам, горячее желание отомстить врагу за кровь наших людей.
В этот день утро было солнечное, жаркое. Примерно в 9 часов утра над станцией снова пролетело несколько десятков фашистских самолетов. Через несколько минут было слышно где-то далеко глухой гул бомбёжки. Вражеские самолеты бомбили какой-то объект.
После обеда всю нашу патрульную службу отозвали в свой военный городок. Выдали нам новое обмундирование, нужное снаряжение и к вечеру всем полком выехала на фронт в западном направлении к реке Прут. В эти грозные часы наши героические пограничники первым встретили агрессоров, приняли на себя первый удар, проявили героизм, бесстрашие и стойкость.
В первый же день войны, к 23 часам мы прибыли к месту назначения и заняли огневую позицию.
Первая разведка.
Древняя земля Молдавии. Красота её природы вызывает у любого человека восхищение. Высокие холмы как гигантские морские волны чередуются небольшими плодородными долинами. По склонам холмов раскинулись фруктовые сады и виноградники, а по низинам — кукурузные и пшеничные. По долинам часто встречаются большие селения. Вот сегодня злая судьба войны заставила нас в одной из таких прекрасных долин развернуть огневую позицию нашего артдивизиона. Мы прибыли сюда в глубокую ночь с 22 на 23 июня. Разведчики, радисты и связисты вместе с командиром дивизиона капитаном Терегуловым (родом из г.Казань) по кукурузному полю поднялись до самого поля гребня холма и по приказу командира быстро стали окапываться, строя наблюдательный пункт. Правее нас, по ходу нашего движения в сторону реки Прут, поднималась посадка. Командир дивизиона, радист со своей рацией и два разведчика, вдоль посадки пошли к пограничникам. Вокруг нас густо стали рваться мины, свистели пули из автоматов и пулемётов. Фашисты очень часто освещали поля боя ракетами. Пошёл проливной дождь, ярко сверкала молния. На этом участке немцы через реку Прут переправились большими силами, заняли плацдарм и старались расширить его дальше. Наши пограничники до последней возможности оборонялись, но невозможно было им остановить крупные силы врага. Мы быстро установили связь с пограничниками, определили координаты, открыли по позициям врага беглый огонь. Замысел немцев сорвался. Боевая задача была выполнена. На другой день утром рано нас перебросили на другой участок. Жаркие бои с врагом вели с первых же дней бойцы и командиры нашего 11 гаубичного артиллерийского полка, но силы, возможности и условия борьбы были не равными, и поэтому наши войска вынуждены были с жестокими боями отходить на восток.
Зорко следи за врагом.
Наш 374 артиллерийский полк с конца 1941 года по июнь 1942 года держал оборону на Донбассе южнее Ворошиловграда.
Наш передний край проходил по сильно разрушенному населённому пункту Новозвановка. Фашисты здесь занимали очень выгодную позицию на возвышенности. В хорошую погоду с нашего наблюдательного пункта в стереотрубу можно было увидеть заводские трубы Горловки и Макеевки. С нашего переднего, края из-за возвышенной местности, передний край немцёв просматривался плохо. Наш передовой наблюдательный пункт находился на переднем крае у командира батальона. Здесь от нашего дивизиона постоянно находились два разведчика, два радиста и два связиста.
8 марта я дежурил на командном пункте и вёл наблюдение за передним краем немцев. Кругом стояла мёртвая тишина. К вечеру видимость сильно ухудшилась. Весь горизонт заволокло мглой, всё сильнее стал падать пушистый крупный снег. Я продолжал напряжённо следить за позицией противника. Вот я заметил, что на одном из участков вражеской траншеи мелькнула фигура и тут же исчезла. Это повторилось несколько раз. Об этом телефонисты доложили командиру дивизиона. Он быстро подошёл к стереотрубе и увидел движение немцев по траншее. Комдив приказал усилить наблюдение, сообщил об этом командиру батальона и передовому, наблюдательному пункту в Новозвановке. Примерно через 15-20 минут с переднего края немцы четырьмя рядами в белых халатах в полный рост двинулись к нашему переднему краю. Наши огневые расчёты, располагая точными данными для стрельбы по всем точкам позиции немцев, из 152 миллиметровых пушек открыли ураганный огонь по наступающим фашистам. От разрывов наших снарядов вздыбилась земля, всю позицию заволокло дымом. Немцы не дошли до нашего переднего края, многие мёртвыми остались на земле и только некоторые спаслись бегством.
Вражеский снаряд взорвался в классе.
Запорожье стал прифронтовым городом. Почти на самом берегу Днепра стоит двухэтажное белое здание средней школы. Она в эти дни пустовала. Как только мы пришли в это здание, меня постоянно мучило, волновало одно, что здесь настоящие хозяева-учителя, учащиеся.
На втором этаже школы расположился наблюдательный пункт нашего дивизиона. В окно школы хорошо просматривался правый, высокий берег Днепра и дальние просторы. Здесь как бы всё было на ладони. Только очень было больно смотреть на разрушенную фашистами Днепропетровскую гидроэлектростанцию. В эти дни стояла ясная, сухая погода. Но в школе не было никаких жизненных признаков, не слышно было ни детских голосов, ни звонков, зовущих детей в школу. В первый же день в здание школы попал вражеский снаряд, взорвался прямо в классе, мы поняли, теперь это здание немцами пристреляно. Через день, по приказу командования, мы оставили город. Стемнело. Не спеша наша колонна машин и тракторов с орудиями двинулись на восток. Это было отступление на новый рубеж. Отъехали от города 10-15 километров. Наша колонна со своей тяжёлой техникой и личным составом остановились у посадки, которая шла вдоль дороги. Группа разведчиков из восьми человек и командира батареи старший лейтенант, к сожалению, фамилию не помню, он был очень отважным командиром, по национальности мордвин, пошли в посёлок, через который шла наша дорога. Перед разведчиками была поставлена задача, выяснить, не занят ли посёлок противником. Мы разведчики, вооружённые автоматами, гранатами тихо, без шума, очень осторожно, прислушиваясь к каждому шороху, шли по улице. Все хаты были окружены зелеными насаждениями, их было совсем незаметно.
Так, мы, очень осторожно двигаясь от хаты до хаты, прошли около двухсот метров. Вдруг улица ярко осветилась несколькими ракетами, застрочили автоматы и пулеметы. Разрывной пулей поранило в ногу старшего лейтенанта. Ему совсем невозможно было шагать. Он приказал немедленно отходить. Мы своего командира оттащили до ближайшей хаты, оказали ему первую помощь. С нашей помощью он отходил вместе с нами. Немцам вести прицельный огонь мешал рельеф местности, мы благополучно вышли из зоны огня. Враг почему-то не стал нас преследовать. После этого случая мы все добрались до своей колонны. Выяснилось, что посёлок захватили немцы. Дальше наша колонна двинулась назад, проехали примерно 5-б километров. Потом свернули на юг и здесь дорога, идущая на восток, оказалась отрезанной врагом. Сюда прибыла какая-то стрелковая часть и стала пробиваться с боем, чтобы завладеть дорогой. Открыли огонь по врагу и из наших орудий. Тут же вокруг нашей огневой позиции была организована круговая оборона. Меня и еще одного разведчика послали на разведку с заданием: выяснить и разведать, дорогу, которая шла согласно топографической карте правее нас в 2-З километрах. Мы шли вдоль глубокого оврага, заросшего кустарником, дошли до дороги. Дорога эта оказалась свободной, и никаких следов на ней мы не обнаружили. Мы быстро вернулись, доложили начальнику разведки. Наш дивизион, израсходован все имеющиеся снаряды, тронулся в путь по той дороге, которую мы разведали. Потом выяснилось, что эта дорога осталась не занятой врагом лишь потому, что она надежно была защищена с флангом специально оставленными подразделениями. Но и эта дорога обстреливалась плотным минометным огнем. Без потерь людей и техники мы вышли из этой очень опасной зоны и к утру заняли новую огневую позицию. На новом рубеже с самого утра до вечера шли упорные бои с врагом.
Оборона на Днепре.
Июль, август, сентябрь месяцы 1941 года наша часть держала оборону на различных участках левобережья Днепра. На нашем участке в те дни особых сражений не было. Мы находились некоторое время южнее Запорожья, в самом городе и севернее его.
Несколько дней жаркие схватки с врагом продолжались севернее города Запорожья за небольшой остров на Днепре — Хортица. Западный берег Днепра на этом участке более высокий, оттуда хорошо просматривается остров Хортица и наши позиции на левом берегу Днепра. В эти дни Хортица несколько раз переходил из рук в руки: то наши занимали его, то — немцы.
Я в качестве связного несколько раз ходил на остров с пакетом. Все подступы, дороги и тропки, ведущие к переправе немцы и днём, и ночью держали под пулемётным и миномётным огнём. Однажды перед закатом солнца я благополучно вернулся с пакетом на огневую позицию своего дивизиона. Погода стояла хорошая, сухая и поэтому немцам хорошо просматривалось в вечерние часы расположение нашей огневой позиции. Как-то в эти минуты кругом воцарилась тишина, что редко случается на переднем крае. И вдруг с вражеского берега выстрел из орудия и мгновенно снаряд с грохотом разорвался совсем близко, в двух — трёх метрах от меня. Получилось так, что я камнем упал в эту воронку. Упали на меня ещё несколько солдат. Фашисты бегло выпустили ещё несколько снарядов, но все они падали от нас все дальше и дальше. Это закон рассеивания, об этом мы знали хорошо. Все мы встали, пошутили, вокруг нас вся местность была окутана дымом и пылью. Некоторые товарищи получили лёгкие ранения. У меня была рассечена верхняя губа, много вытекло крови, рана забилась пылью и грязью. В санчасти рану тщательно обработали и зашили. К утру всё лицо опухло, глаза закрылись, и нельзя было открыть рот и подкрепиться. Через три или четыре дня мне стало лучше, и я отправился в своё подразделение с небольшим шрамом на губе. Так я здесь получил первое боевое крещение.
