Мемориальный музей
Б. Пастернака
«Литературный музей выдающегося поэта Бориса Пастернака вряд ли кого оставит равнодушным. Здесь атмосфера поэзии и жизненной философии Лауреата Нобелевской премии».
Группа писателей Татарстана:
Амирхан Еники, Ринат Мухамадиев,
Фоат Галимуллин. 1997 г.
(Из записей посетителей в Книге отзывов)
Борис Леонидович Пастернак (1890-1960) - поэт, прозаик, переводчик, лауреат Нобелевской премии жил в годы Великой Отечественной войны в числе других известных писателей и деятелей культуры в эвакуации в Чистополе ТАССР с 18 октября 1941 г. по 25 июня 1943 г. по адресу: ул. Володарского, 75 (ныне ул. Ленина, 81).
В Чистополе Б. Пастернак перевел трагедии В. Шекспира «Ромео и Джульетта», «Антоний и Клеопатра», приготовил «Гамлета» для второго издания, выполнил переводы стихов и поэм польского поэта Ю. Словацкого, писал ряд оригинальных вещей: несколько стихотворений, вошедших в сборник «На ранних поездах», философские заметки о Шекспире, пьесу «На этом свете», отдельные сцены которой позже вошли в ткань романа «Доктор Живаго».
Б. Пастернак очень полюбил Чистополь, о чём свидетельствуют его постоянные высказывания по этому поводу: «Чистополь мне очень нравится. Милый захолустный городок на Каме...» (письмо старшему сыну от 18 ноября 1941 г.); «Живо и непосредственно и всей душой мне собственно только хочется в Чистополь и в Оксфорд”» (письмо В.Д. Авдееву от 21 октября 1943 г.); «Дорогому Валерию Дмитриевичу Авдееву в вечно милый мне Чистополь» (письмо от 10 ноября 1945 г.).
Демократические преобразования середины 80-х годов в России наметили духовный подъем в обществе, что повлекло за собой возрождение забытых и утраченных культурных традиций, ценностей и имен.
1990 год, объявленный ЮНЕСКО годом Б.Л. Пастернака, помог осуществить давнюю мечту местных подвижников о создании в Чистополе Мемориального музея Бориса Пастернака.
Закономерность создания именно его музея объясняется неординарностью самой личности Б.Л. Пастернака и его творческой судьбы, а также значительностью чистопольского периода его жизни и творчества.
Мемориальный музей Б. Пастернака открылся 10 февраля 1990 г., в день 100-летнего юбилея со дня рождения поэта.
В 2012 году музей расширил свои площади за счёт отселения жильцов дома, где он располагался.
В 2015 году была открыта новая экспозиция.
Новая экспозиция «Вечности заложник у времени в плену» построена по тематико-хронологическому принципу и состоит из 6 разделов (соответственно 6 залам музея).
Знакомство с экспозицией начинается с первого зала: «О детство, ковш душевной глуби…» (Детские и юношеские годы Б. Пастернака).
Отдельные предметы мебели переносят нас в уютные комнаты родительского дома, где каждый день звучала музыка (это мама Б. Пастернака – Розалия Исидоровна, талантливейшая пианистка, - готовилась к очередному концерту, или занималась с детьми, или давала уроки музыки, или выступала перед гостями на домашних концертах). Там «рояль помнил львиную хватку А. Рубинштейна и нередко оживлялся от скользящих прикосновений рук А. Скрябина». Там вместе с И. Левитаном в четыре руки маленький мальчик Боренька играл «Чижика-Пыжика». Там однажды, испугавшись громкой музыки, он забрался на колени ко Л.Н. Толстому…
Общий вид зала
Прижизненное издание романа Л. Толстого «Воскресение» в одной из витрин расскажет о творческой дружбе писателя с главой семьи, художником Леонидом Пастернаком, – автором иллюстраций к этому произведению.
Родители и их окружение (художники Серов, Врубель, Ге, Левитан, Коровин… и композиторы А. Рубинштейн, Рахманинов, Скрябин) оказали огромное влияние на развитие и становление Б. Пастернака. Он мог стать художником, но выбрал для себя музыку: «Жизнь вне музыки я не представлял, музыка была для меня культом…».
Сохранились ноты двух его прелюдий и сонаты, прослушав которые в исполнении автора, А.Н. Скрябин пророчил будущему великому поэту блестящую композиторскую карьеру.
Б. Пастернак не стал композитором, но музыка из сердца перелилась в его стихи, наполнила удивительной мелодикой слова, проникла в его мысли, что позволило ему написать о себе и своём поколении: «Мы были музыкою мысли…». Она всегда занимала его ум. Образы, рождённые ею, постоянно присутствуют в его поэзии: «Я клавишей стаю кормил с руки…», «Рояль дрожащий пену с губ оближет…», «Шопена траурная фраза / Вплывает, как больной орёл…». Музыка, живопись, поэзия стали для него не разными языками, а единым языком искусства.
В лице Б. Пастернака мир, возможно, потерял и великого философа, ведь он блестяще закончил философское отделение филологического факультета Московского Императорского университета. И на одном из философских семинаров его заметил и благословил известный европейский светила – профессор Г. Коген, преподававший в Марбургском университете, куда юноша Пастернак ездил «добирать знаний» и испытывать себя на верность философии.
В следующем зале «Я вишу на пере у творца…» (Начало литературного творчества) мы попадаем в удивительный, блистательный, ренессансный мир Серебряного века русской поэзии, из серебряного ковша которой удалось ещё испить и её последнему представителю – Б. Пастернаку.
Перед нами череда трагических судеб художников слова, этих создателей духовного кислорода, многих из них близко знал начинающий поэт, с некоторыми – дружил, кому-то подражал, у кого-то учился.
Отказавшись от карьеры профессора философии, он выбрал путь Поэта, и уже в 1914 году вошёл в ареопаг Серебряного века, став равным Маяковскому, Ахматовой, Гумилёву, Цветаевой, Мандельштаму и другим.
Прочитав его сборник 1922 года «Сестра моя - жизнь» М. Цветаева в статье, посвящённой Пастернаку, писала очень прозорливо: «Он сейчас больше всех: большинство из сущих были, некоторые есть, он один будет». В это время Цветаева и Пастернак чувствуют себя равными и близкими друг другу поэтами, это находит отражение в их переписке, представленной в материалах экспозиции.
Первые литературные опыты: «Близнец в тучах», «Поверх барьеров», «Сестра моя - жизнь»; участие в литературных студиях: «Центрифуга», «Сердарда»; первая Мировая война, Революция («Спекторский», «Девятьсот пятый год», «Лейтенант Шмидт») - так происходило духовное взросление поэта.
Главную ценность второго экспозиционного комплекса составляют прижизненные издания Б. Пастернака и других поэтов того времени, документы и другие вещественные источники эпохи.
Одна из витрин зала посвящена частной жизни поэта – его первой семье. В 1922 году Б. Пастернак женится на художнице Е. Лурье – ученице Фалька, Кончаловского, Серебряковой, удивительной души и таланта девушке. «Сошедшей с полотен Боттичелли», - называл её сам поэт, а другой поэт, тоже влюблённый в неё, писал: «Лишь на полотнах мастеров великих есть женщины, похожие на Вас». Десять лет длился их брак, она подарила Пастернаку сына Евгения. Глубокая нежность и тревога за её дальнейшую судьбу никогда не покидали поэта, даже после их разрыва, и сумели изгладить в душе Евгении Владимировны боль и обиду.
Третий зал «Ни единой долькой не отступаться от лица…» (Поэт и Власть, «Царь и Небожитель») рассказывает о великом переломе в стране и в жизни писателя – утверждение диктатуры Сталина, коллективизация, «красное колесо» репрессий. Художественная инсталляция центральной витрины зала подтверждает мысль, высказанную А. Ахматовой о двух Россиях: «одна, которая сидела, и другая, которая сажала». За колючей проволокой оказалось много знакомых и друзей Б. Пастернака, люди исчезали внезапно: «Мы тасовались, как колода карт». А на патефонной пластинке – запись оваций товарищу Сталину.
На начало 1930-х годов приходится короткий период официального советского признания творчества Б. Пастернака. На фотографиях, представленных в зале, прослеживается его активное участие в деятельности Союза писателей СССР: в 1934 году выступает с речью на его первом съезде, на котором Н. Бухарин называет Пастернака лучшим поэтом страны; его книги активно издаются и переиздаются; в 1935 году – участвует в работе проходящего в Париже Международного конгресса писателей в защиту мира.
Но в это же время Пастернак становится и духовной альтернативой наступающему режиму насилия и тоталитаризма: пытается защитить арестованного Мандельштама, пишет письмо с просьбой освободить из тюрьмы сына Ахматовой – Л. Гумилёва, не боится общаться с опальным Бухариным, коллективизацию называет «преступлением перед крестьянством», будучи членом правления Союза писателей, отказывается подписывать расстрельные списки, удивляя окружающих, а более всего самого Сталина, от которого и получает статус «небожителя», что позволило ему выжить в это страшное время.
Прижизненные издания Б. Пастернака
С 1937 года писатель оставляет своё оригинальное творчество, ставшее ненужным новому времени, и обращается к переводам. Владея пятью языками, он становится гениальным переводчиком лучших представителей западной литературы: Шекспира, Гёте, Байрона, Китса, Рильке, Бодлера и других. Благодаря дружбе с Т. Табидзе и П. Яшвили происходит увлечение грузинской литературой. Своими переводами он делает её фактом мировой культуры.
От ужасов «эпохи расчеловечивания» его спасла вторая семья. Комплекс экспонатов, представляющих личную жизнь Пастернака, включает типовые предметы быта, рассказывающие об атмосфере дома, созданном его женой З. Пастернак (в первом браке Нейгауз). Там всем было тепло и уютно, читались стихи, звучала музыка, велись серьезные разговоры, шутили, смеялись. Борис Леонидович любил эти собрания друзей. Но они бывали только по воскресеньям, а в остальные дни всё в доме было подчинено работе мужа, воспитанию сына Леонида. Вместе с новой любовью в дом Пастернака вернулась музыка, по которой он тосковал со времени отъезда за границу родителей. Место за роялем матери поэта заняла теперь Зинаида Николаевна. «Вторым рождением» назвал поэт сборник стихов, посвящённых ей.
«Мил моему сердцу Чистополь…» - этот раздел экспозиции включает в себя две мемориальные комнаты (кабинет и кухню), которые в годы войны были местом жительства Б. Пастернака в Чистополе.
Хорошо зная условия проживания писателя, подробно описанные А.К. Гладковым (тогда молодой начинающий драматург) в книге «Встречи с Пастернаком», удалось восстановить их в подлинном виде, тем более что мемориальный комплекс предметов почти весь сохранился. «В комнате, которую снимал Борис Леонидович, всегда было холодно из-за какого-то нелепого расположения печей. Ходить приходилось через кухню общего пользования, где шумели три примуса. Иногда, чтобы температура сравнялась, Б.Л. открывал дверь на кухню. Часто к шуму примусов присоединялись звуки патефона. Все это неслось в комнату, где работал Б.Л.». А.К. Гладков в Чистополе был частым гостем Б. Пастернака, поэтому его воспоминания пристально документальны и подробны: «Я снова рассматриваю комнату... Она средней величины и неважно побелена. Посредине стены идет бордюр с черными и красными птицами. Рабочий стол Бориса Леонидовича и несколько стульев. В углу подобие шкафчика. Очень неуютно, но довольно светло... На столе чернильница, кучка карандашей, лезвия для бритвы, стопка старых писем...».
Сам Борис Леонидович, «всесильный бог деталей!», тоже довольно детально живописует чистопольский быт: «У меня простые и страшно симпатичные хозяева и очень хорошая комната в хорошей части города… На столе и окнах у меня цветы в горшках, как везде в Чистополе, к горшку передо мной прислонена твоя детская карточка в голубой фуфайке…» (из письма старшему сыну Е.Б. Пастернаку в Ташкент от 18.11.1941 г.).
В Чистополе Б. Пастернаку очень легко работалось, об этом он постоянно всем говорил: «Чистопольский воздух располагает к работе».
Рабочий стол писателя – самое сакральное место в комнате: здесь за переводами Шекспира он переносился в далёкую Верону и посещал Рим цезарей, размышлял о трагической судьбе Цветаевой и готовил черновые материалы для будущего романа. В рабочей лаборатории писателя большое место также занимало эпистолярное творчество, в котором раскрывалась душа писателя в период драматических военных событий.
Интерьеры комнаты были зафиксированы чистопольским конфидентом поэта – В. Авдеевым: «Перед отъездом Пастернака из Чистополя в 1943 году я зашел к нему с фотоаппаратом и попросил разрешения снять его на память. Все снимки на фоне нарисованных ласточек на стене сделаны в этот день».
Тематика пятого раздела «Я пропал, как зверь в загоне…» - Нобелевская Голгофа Б. Пастернака.
Главный экспонат зала – первое издание романа Б. Пастернака «Доктор Живаго», вышедшее в Милане в 1957 году. Лишь через тридцать с лишним лет смог познакомиться с ним отечественный читатель в журнале «Новый мир», который в своё время отказался печатать это произведение.
Последовавшая вслед за этим Нобелевская премия стала для писателя мировым политическим скандалом и принесла ему мировую славу.
События развивались стремительно и с трагической неумолимостью для автора: в средствах массовой информации, на митингах в учебных заведениях и предприятиях Пастернака обвиняли в измене Родине, называя «внутренним эмигрантом». Травлю возглавили политическая элита страны и Союз писателей, изгнавший его из своих рядов и требующий лишения гражданства. В ответ на это Пастернак пишет письмо Н.С. Хрущёву: «Покинуть Родину для меня равносильно смерти. Я связан с Россией рождением, жизнью, работой».
«Литературная газета», 1958 г.
От него требовали полного отказа от романа, но позиция гонимого поэта была непреклонной: «Если правду, которую я знаю, надо искупить страданием, это не ново, я готов принять любое». Всё же, чтобы утихомирить страсти, он вынужден был пойти на компромисс – отказаться от премии. Понимая вынужденность отказа, Нобелевский комитет принял «соломоново» решение – отложить вручение премии до благоприятных времён (оно наступило лишь тридцать один год спустя!).
Все тяжести испытаний разделила с ним О. Ивинская, близкий друг писателя и целевой прототип героини романа – Лары, что помогло Пастернаку достойно перенести все удары судьбы.
Он уходит из жизни 30 мая 1960 года, выполнив свою миссию в укреплении силового поля добра. Его ученик В. Шаламов, прощаясь с Б. Пастернаком, определил его главную суть: «Наше время будет оправдываться перед будущим тем, что Вы в нём жили».
Тематика последнего раздела экспозиции «Ко мне на суд, как баржи каравана, столетья поплывут из темноты…» - увековечение творчества и жизни Б. Пастернака.
Значение Личности и творчества Б.Л. Пастернака в современном культурном пространстве трудно переоценить. Его имя в духовном пространстве остаётся основополагающим. Произведения Б. Пастернака издаются на всех языках мира. Его переход в 21 век является неоспоримым фактом Культуры.
О такой цельной личности, как Б. Пастернак, говорить языком музея очень сложно, но и очень интересно. Образовательный и воспитательный аспекты материалов экспозиции столь велики, что позволяют сотрудникам музея интегрировать их в школьные программы по литературе для разных возрастов. Это даёт возможность использовать и разные формы музейных акций: экскурсии, лекции, выставки, музейные педагогические занятия, конференции, круглые столы, литературные вечера и праздники…
А ежегодным итогом работы со школами вот уже 11 лет становится Республиканский музейный конкурс «Цель творчества – самоотдача».
Конкурс был изначально задуман как одна из форм работы музея со школами. Он имеет многопрофильную палитру целей и задач: сохранение и укрепление традиций отечественной словесности, расширение музейного культурного пространства, повышение общей гуманитарной культуры школьников и, конечно же, знакомство с личностью и творчеством Бориса Леонидовича Пастернака.
Конкурс проводится в феврале, его открытие приурочено ко дню рождения Б.Л. Пастернака. На конкурс съезжаются школьники из разных городов и сёл Республики Татарстан. В 2019 году в нём приняли участие 36 учебных заведений.
https://vk.com/chistomuzei?w=wall-79093545_1657
