Письма с фронтов Великой Отечественной войны - документы огромной силы. В пропахших порохом строках — дыхание войны, грубость суровых окопных будней, нежность солдатского сердца, вера в Победу… Письма пропитаны любовью и тоской по близким людям, которые были вдалеке друг от друга и которые понимали, что эта дорогая весточка может быть последней...
Музей истории села Иж-Бобьи представляет последнее письмо односельчанина Зелякова Расима Сабирзяновича. Письмо сохранилось до наших дней благодаря его старшей сестре Нагиме. В настоящее время оно бережно хранится у её племянницы а, значит, и племянницы Расима Сабирзяновича Ямеевой Раисы Фоатовны.
Зеляков Расим Сабирзянович, 1924 г.р., был призван на фронт Агрызским райвоенкоматом в июле 1941 года. В информации Центрального архива Минобороны РФ указано последнее место службы бойца - п/п 15336, также по ней узнаём о том, что он пропал без вести в сентябре 1942 года, о чём было запротоколировано в ноябре того же года. Но письмо написано из госпиталя 5 марта 1943 года! И, к сожалению, стало последним... Дальнейшая судьба нашего односельчанина неизвестна.
Мы привыкли к тому, что солдаты с фронта отправляли письма-треугольники. А это письмо написано на специально выпущенной для воинов двусторонней бумаге. На первой странице солдаты могли указать адрес получателя и свою полевую почту. Справа над адресом получателя легко читается привычное в те годы воззвание "Смерть немецким фашистам!". Слева на рисунке видим советского солдата, вырвавшего из рук фашиста маленькую девочку. К слову, рисунки на таких конвертах были самые разнообразные, но все они демонстрировали отвагу наших защитников, вселяли уверенность в победу над врагом. И как доказательство этому - под рисунком "Мы ведём войну справедливую!".
Внизу на конверте Зеляков указал свою часть под номером 274 и написал свою полевую почту: 221. Номер её не соответствует с номером той, которая указана в архивных материалах. Значит, возможно, это не первое ранение бойца Зелякова, когда ошибочно зачислили его в список пропавших без вести. Возможно, он был переведён в другую часть после госпиталя. К сожалению, об этом остаётся только догадываться, так как предыдущие письма с фронта от него не сохранились. Вышеуказанные же номера полевых почт и части, где служил Зеляков Р.С., дают сегодня возможность его родным отследить его боевой путь хотя бы до того дня, когда было написано это письмо.
Вторая половина первой страницы отведена для продолжения письма, если боец не смог уместить текст на одной странице.
Стоил такой конверт 6 копеек. Этот был выпущен по заказу, как видим, ЦУВПС - Центрального военного управления полевой связи Народного комиссариата связи, чуть позже преобразованного в Управление военно-полевой почты Главного управления связи Красной Армии.
Следующая сторона листа открывается со словами "Новогодний привет с фронта!", что убеждает нас в том, что конверт был выпущен в конце 1942 года.
Письмо Зелякова Р.С. написано на татарском языке латинскими буквами. Считаем необходимым напомнить о том, что с 1927 по 1939 год татары пользовались латиницей, пришедшей взамен арабскому шрифту.
К сожалению, бумага "состарилась", буквы, выведенные химическим карандашом, стёрлись от времени. Поэтому нам не удалось перевести некоторые слова в тексте. Пунктуация сохранена.
Хат башы.
Әткәем белән әнкәем һәм дә туганнарым сезгә шулай ук апаларга ерак җирләрдән бик күп сәлам. Мин моннан элек хат язган идем алдыгызмы. Мин 27 февральдә яраландым. Фронттан ерак түгел генә бер авылда госпитальда ятам. Уң кулымның башбармагы аның кырыендагы бармактан кереп башбармак кырыенда якын җирдән чыкты. Иптәшләрнең дә кулы яраланды. Мин хәзергә госпиталда я... (порвано) да сез хат язганга уң кул булмагач ... (нечитаемо) монысында сул кул белән генә язам хатны. Укый алырсызмы юкмы. Минем (белән) киткәннәрнең хәлләре ничек. Фронтта безнекеләр алга бара. Күңелле генә торабыз. ... (нечитаемо) фронт та якын. Әнә Мәскәүгә табарак кайтарсалар әйбәт булыр иде. Минем өчен кайгырмагыз тагын хат язармын эле.
5 /III - 43 ел.
В своём письме Расим Зеляков сообщает о том, что ранен в правую руку, поэтому лежит в госпитале в одном из сёл недалеко от фронта. Пишет левой рукой и беспокоится о том, поймут ли близкие его почерк. Надеется на то, что его переведут ближе к Москве. Расспрашивает о доме и просит не беспокоиться за него, обещав родным написать в дальнейшем письмо.
Алсу Хисматуллина
